Итак, Лос-Анджелес, город яркий ночных огней, звон монет, шуршание игральных фишек по бархату стола, когда ты ставишь все что у тебя имеется в наличии, на удачу. Семерка красное. Щелчок пальцев, рядом какая-то размалеваная красотка, которая при твоем выигрыше раздвинет перед тобой ножки или сделает что-то более приятное, при твоем проигрыше, сделает вид, что не знает кто ты, просто стояла плечом к плечу с тобой возле игрального стола и совсем ничего не имеется в виду минутой ранее, когда она сладко улыбалась, ощущая твою ладонь у себя на заднице. Да-да, друг. Исход один, просто нужно определить уйдешь ты отсюда с карманами полными денег , да вдобавок тебе сделают крышесносный минет и в итоге будешь в списке VIP-клиентов или выведут тебя отсюда в прямом смысле без трусов и денег на проезд, вышвырнут через черный ход, прямиком в бак с отходами, которые выносят  работники с кухни.
Никто не был застрахован от подобного. Ни человек, ни вампир. Да, здесь появлялись и те и другие. Одни чтобы утолить голод азарта, другие чтобы утолить просто голод. Каждый шел сюда по своим причинам и чаще всего уходил сытым и довольным.
Но речь сейчас идет далеко не об  немало известном «Эквилибриуме» , казино, где исполняются мечты, речь идет о владельце этого казино, который просто не знает чем занять себя и свое грязное умишко.
Кайл вышел из казино, когда стрелки часов указывали на цифру двенадцать на циферблате часов от мастера Абрахама-Луи Бреге.  Да-да, представители  знаменитой компании Breguet не так давно посещали одно из заведений Вайса, где собственно оставили не только круглую сумму карманных денег своих отцов и дедов, но еще и презент от собственно самой компании на сумму равной почти восьмистам тысячам долларов. Как сказали сами гости за отлично проведенное время.
Лейла и Микаэла   порывались проводить своего обожаемого босса, а в итоге и сопровождать его, чуть ли не контролируя каждый шаг Кайла, но тот ясно дал понять, что нужно оставить свои прелестные задницы на коленях у VIP-клиентов, с которыми иногда Кайл говорил на тему психотропных веществ и кокаина. Да-да, какое казино в ЛА можно было найти без наркотиков? Наверное таких и не существовало.
Чего же хотел сам Кайл? Может проветрить голову, может попросту пройтись, непонятно.
Виски согревало горло, ничуть не затуманивая разум.
Тут можно было бы еще назвать иначе. Скажем так, когда тебе надоедает собственное дело и когда все шлюхи в твоем казино перетр#ханы и прошли через твою постель, ты просто ищешь новых ощущений, ищешь то, что упустил из своего вида.
Вайс приподнял воротник пальто и прищурил свои голубые глаза, силясь припомнить, когда же он ходил в гордом одиночестве пешком? Да никогда. Неужели ему действительно все надоело и не хватает новшества в своей такой сумбурной жизни?
В поле зрения попала неоновая вывеска, которую он не мог видеть раньше. Она не была шикарной, не бросалась в глаза на ряду с теми, где можно было найти дешевое пойло и таких же дешевых шлюх. Просто была, просто приковывала взгляд одиноких прохожих, которые все же иногда оставляют салоны своих автомобилей, чтобы размять свои ноги и растрясти жир.
Перед носом какой-то парнишка разрисованный под мима помахал буклетом, злобно зыркнув на него Вайс выхватил глянцевый листок и мельком на него взглянул. Шоу-программа с девицами и таынйе знаки указывающие на то, что в таком месте ряды именно таким как Кайл.
А почему бы и не заглянуть на посиделки?
Кинув буклет под ноги и, оставив на нем отпечаток дорогих кожаных туфель, Вайс решительно шагнул к входу в клуб с заманчивым названием «Бурлеск»
Его не интересовали яркие плакаты и вывески, которые за рамками хранились еще вне стен самого клуба. Его интересовала внутренняя начинка, и он непременно доберется до него понадкусив булочку со всех сторон.
- с Вас, мистер, двадцать баксов – пропищало что-то слева спрятанное в кабинку метр на метр.
Кривая усмешка, купюра номиналом в сто баксов, поверх них еще одна близняшка первой и медленное погружение в кружево из табачного дыма, негромких голосов и музыки не похожей на ту, что звучит вокруг в наше время, нервируя и издеваясь над нашим слухом.

Альковные тайны были спрятаны от взгляда шумящей публики, чьи голодные взоры были устремлены на сцену в свете огней, которой развлекали публику вкусные и не особо танцовщицы.
Зловещим отблеском приглушенный свет отразился на дорогих часах, которые красовались на сильной руке. Закатанные рукава не давали полную свободу, сдавливая где-то повыше локтя, бледная кожа немного отдавала синевой. Или это только игра света?
Голодный, манящий взгляд некогда голубых холодных глаз, отдавал рубиновым отблеском, если Вайс поворачивался к источнику слабого света, который был по просьбе гостя приглушен.
Сердце той, что сейчас находилась в объятиях вампира, бешено стучало, выдавая ее страх, но тело изнывало от желания, которое мог наблюдать только Кайл. За то время и всех тех, кто побывал в его постели, уж подобное он научился различать с легкостью. Дыхание сбилось почти с первым же вздохом, когда сильная рука обхватила и притянула к широкой груди мужчины, который был почти на голову выше.
В чуть расширенных зрачках он видел столько испуга, сколько не видел никогда. Горячее дыхание, сорвавшееся с губ девушки, заставило растянуть губы в ухмылке, похлещи пошлой и столь же привычной как вся роль альфа-самца.
Тонкий аромат духов, которых к удивлению было немного, немного раздражал, но наравне с тем, что попалось в его лапищи, Кайл предпочел этого не замечать.
- Как можно бояться того, что принесет тебе наслаждение, которое не даст ни один наркотик в мире? Как?
Последний вопрос был произнесен слишком тихо, как шипение и язык скользнул по шее девушки, голова которой была уже откинута, а в темных волосах путались пальцы вампира. Повторяя линию вены, что проступала под кожей, Вайс едва ли удерживал себя от опасной мысли впиться зубами в шею девушки, имя которой он даже не потрудился узнать. А толк? В таких заведениях они все с именами цветков или драгоценных камней. Обычные шлюшки, припудренные сахарной ватой и блестками для эффекта «дорогого камня»
Дрожь в теплом живом и таком податливом теле только еще больше распалило желание поиметь все то, что движется.
- Я не могу, пожалуйста не надо… - прошептало то, что само рискнуло обслужить клиента, - Я не готова… Простите.
Такое никак не могло устраивать. Это все  равно, что пообещать секс как перед концом света, а потом обломать.
Кажется, девчушка не понимала, что делала и что сейчас говорила. Никто и ничто не могло отказать кайлу в том, чего он желал. Никто и никогда. А это…что? Отказ, как многим известно, только еще больше распалял в парне желание обладать игрушкой. Теперь это не были щадящие объятия мужчины, который страстно желал заполучить тело девушки,  теперь это были тиски, в которых либо задохнешься, либо умрешь от того, что твои кости проткнут тебя изнутри, прежде оглушив тебя своим треском.
- Пустите… Прошу Вас… Пустите же! – последнее она выдала изо всех своих сил, это был крик умирающей пташки и Кайл оттолкнул от себя эту несчастную трусиху, скривившись так, словно попробовал чего-то кислого. С всхлипами и растирая слезы, перепуганная и всего лишь наполовину раздетая девушка покинула вип-место.
- Какого черта! Это отвратительное обслуживание! – занавес который отделял место Вайса от прочей публики, был рывком сорван с креплений и теперь гневно дышавший разъяренный как бык на корриде Кайл предстал перед публикой в расстегнутой рубашке, почти сорванном галстуке и с расстегнутым ремнем.

Не нужно было направлять на красного вампира софитов, чтобы он засверкал в них в эту минуту как алмаз. Но да, Кайл пожалел, что не ослеп и даже не провалился на этом самом месте. Однако гнев свой он усмирил только под тяжестью растерянного взгляда, который с каждой секундой все больше напоминал нечто иное. И, к сожалению, а может быть уже по привычке, на губах Вайса нарисовалась ухмылка.
Никто не ожидал этой встречи. Но каждый, где-то глубоко внутри себя верил в подобное, хоть изредка, зачем таить.
Когда Лав в него врезалась, Кайл не смог устоять на одном месте по привычке выработанной годами еще в школе, сейчас он не был той несокрушимой стеной, в которую Алекс могла врезаться, повиснуть, вцепиться зубами, немного покарябать и остыть, Вайс сделал несколько шагов назад, будто в него из пушки врезалось ядро. У которого к сожалению еще и фитиль подпален, того и гляди взорвется.
Но даже спустя годы их расставания Алекс себе не изменила, она прежде собрав все свои силы удостоверилась в том, что ей не снится этот засранец, единственное что только на зуб не попробовала, но и этому Кайл был благодарен.
О, сколько раз он уже встречал подобный взгляд, сколько раз он представал перед ним даже в разлуке. Неужели это сейчас и называется серым словом «Скучать»?
Кайл чувствовал как внутри все пульсирует, только это уже не был гнев, ярость. Было что-то иное. Как прежде изнутри что-то подстегивало «поиграть».  Вампир выпрямился и расправил плечи, ленивым жестом застегивая ремень на брюках.  Во взгляде серых глаз скользила нескрываемая насмешка, прежде чем что-то произнести на подобное приветствие Кайл облизнул губы:
- Здравствуй солнышко, вижу ты тоже рада меня видеть. Даже подумать не мог, что ЭТО твой клуб.
Следом за правленым ремнем настал очередь галстука, но вместо того, чтобы его повязать правильно, Вайс попросту стянул его с себя, медленно продолжая наблюдать за Александрой, постепенно понимая, что все-таки что-то изменилось.
- Я всегда знал, что ты любишь там где пожарче, - в насмешливом взгляде проскользнул блеск стали. Попытка задеть за живое, но так и не увидел хоть бы мускул дрогнувший на лице, чем заметно огорчился.
- Что, даже не поцелуешь? Я думал, ты скучала, Алекс.
И да, он приблизился, желая почувствовать тонкий аромат духов, снова испытать всю ту колкость или чувство бегущего по венам вместо крови, тока. Если ее не задевают слова, то прикосновения и даже запах, который раздражает и привлекает, заставит хоть немного пошатнуться и поддаться неуверенности.
- Ты обижена на меня?
И казалось бы с чего ему, Кайлу сейчас с первой минуты цепляться обидными словами к Лавальер. Однако он никогда не был тем, кто признает свою ошибку сразу, здесь на месте.  Но нет, он будет как перед судом: изображать скуку, все отрицать, требовать адвоката, но никогда в жизни не признает свою вину, которая была и которую сам он с той минуты, когда все случилось не смог отрицать.
Так они и замерли, совсем близко, ненавидящим взглядом прожигая друг друга.

От него хотели избавиться, сейчас. Он чувствовал это каждой клеткой огрубевшего тела и медленно закипал, словно к затухающим углям подкидывали сухой хворост.  Разве он мог позволить Александре таким плевком в лицо его умыть, тем более на глазах у ошарашенной публики, что словно на трибунах Колизея все время требовала хлеба и зрелищ. Он захотел сейчас поджечь тут все к чертовой матери, крушить и ломать до тех пор, пока все не превратится в прах, который можно будет сдуть с ладоней и развеять по ветру.
Огромный красный цветок вырос прямо на вершине серой горы, а вокруг снег, а под ним толстый слой льда.  Здесь ему не выжить. Нет воды, нет даже земли, ему не во что пустить корни. Однако он вырос. Огромный мак, красивый, как мифическое божество жизни. Маленький осколок предзакатного солнца. Он покачивался на ветру. Вайс переводил взгляд с светлых аккуратно уложных в прическу локонов, на высеченные словно в камне черты лица, на руки, что пытались его сейчас одеть в его же дорогие шмотки и выставить за пределы клуба. Он понимал, во что превратил ту, которая одна из всех могла пойти за ним хоть на край света. Да не оценил вовремя, а сейчас внутри что-то треснуло и эта трещина, побежала вверх по корке эгоизма и расколола кокон пополам. А под ним что? Более свежий нарост эгоизма и единственное желание обладать вновь тем, что когда-то просто решил оставить.
Он улыбнулся какой-то кривой улыбкой, но посветил ее не окружению и даже не Алекс, а себе, просто как-то самодовольно хмыкнув.  Схваченный Александрой пиджак был вырван из рук и послышался треск дорогой ткани, только на это никто не обратил внимания, вещь снова улетела куда-то в сторону удобных кресел.
- В последнее время моя память меня жутко подводит, - Кайл надвинулся на Алекс, словно ледокол готовый ломать ледяную корку, - Желаешь напомнить?
Вайс никогда не умел старательно подбирать слова, смягчать свое общение и в принципе никогда и никому не лизал задницу. Он просто приходил и брал свое. А даже если это было не его, просто брал и не отдавал, называя своим. Это был Вайс и горбатого могила исправит, правда Кайла нужно было еще умудриться свести в могилу, а это пока никому не удавалось.  Сейчас намеревался сделать то же самое, что и всегда, взять свое.
- Ты что правда решила, что я уйду, вот так просто? Я оплатил билет и оплатил все услуги ВИП-гостя, разве мне не полагается получить по полной все, чего заказывал? – Он склонился к ней ближе, заставляя немного отклониться, цепкие пальцы тут же коснулись острого женского подбородка, давая понять, что лишнего движения сделать без позволения Вайса будет нельзя.
- За нос будешь водить глупых холодильников и синих вампиров, я же всегда знаю, чего хочу и обязательно это получу, хочешь ты этого или нет, - он вновь отстранился, словно знал, что с последним словом в его щеку вопьются аккуратные и такие же острые ногти женской руки. Страха не было, сожаления не было, в голове свистел северный ветер и кружил осколки льда, вонзая изнутри их в плоть, словно дикий зверь. Ветер завывал внутри, разгонял холод по венам, заставлял его течь ртутью и все больше отравлять изнутри и без того поганый характер и его обладателя.
- Ты у нас наверное идешь как экзотический напиток? Ну и цена соответствующая? – Вайс цепким взглядом скользнул по фигуре Александры, отмечая в уме некоторые изменения и довольно цокнул языком, - В принципе наличных хватит даже выкупить такой напиток, у вас ведь не принято отказывать ВИП-клиентам, этот испортит доброе имя клуба…
Вайс хмыкнул, извлекая из кармана бумажник и раскрывая его, дабы ту сумму денег, которую назовет Александра, но та молчала. Поэтому Кайл стал  оглядывать скучающим взглядом обстановку, словно нарочно не замечая Лав.

Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять, куда сбежала Лав, не удостоив Кайла ответом. Он запихнул бумажник в карман брюк и даже успел подхватить с пола пиджак с чуть порванным рукавом, когда на место хрупкой девушки вошли два амбала. Сказать, что вошли это даже как-то слабо, они ворвались как слоны в посудную лавку. Вампиры – послушные марионетки самовлюбленной красной вампирши. К удивлению многих Вайс не сопротивлялся, не имел желания, поэтому получил и не так сильно как мог бы в случае, если бы захотелось вырубить кого-нибудь из предложенных кандидатур.  Он нахально повис на руках охраны и позволил себя выволочь на улицу, даже не вслушиваясь в то, что за спинами охраны ворковала Александра.
Он играл на публику, оставлял некоторые заметки в головах тех, кто видел его , охрану и Александру, что кажется, металась из крайности в крайность, хотя изо всех сил пыталась этого не показывать, только он знал, это все равно, что чувствовать чудесный запах свежей крови и иметь руки, которые не связаны, иметь возможность дотянуться до источника…
Его отпустили, если быть точнее скинули на асфальт, и он только потом вспомнил, что еще имеет не переломанные кости и вполне в состояние двигаться.  Но он не хотел отчего-то. Вытянул ноги и задрав голову к ночному небу Лос-Анджелеса Вайс расхохотался, кто бы мог подумать что ему свойственно вообще смеяться. Реакция, конечно, была не предсказуемой, тем более на те ядовитые слова, которыми сейчас просто истекала Алекс, как перезревший на солнце фрукт.
Он чувствовал веселье и удовольствие от того, что сейчас произошло. А в голове столько фраз, что только и успевай их озвучивать. Кайл поднялся с асфальта и утер рукавом дорого пиджака рассеченную бровь, продолжая улыбаться во все тридцать два зуба, которые были испачканы собственной кровью. Кровь была на языке, во рту, на губах. Собиралась во рту и когда заполнила, казалось бы, собой весь рот, была сплюнута на асфальт под ноги Алекс.
- Кто-то повзрослел и решил показать коготки? – прохрипел Кайл, сверкая глазами. Пальцы невольно сжались в кулаки, а сам Вайс продолжал улыбаться так, словно спятил, - А кишка не тонка? А, Лавальер?
На последнем слове он злобно рыкнул и ринулся к стоящей Алекс, которая замолчала на доли секунды, кулак уже был занесен на уровне лица вампирши, когда Вайс немедленно остановился,  другой рукой схватив Александру за горло и сжав его. Улыбка стала жестче, а взгляд напомнил взгляд маньяка.
- Все твои шлюхи, включая и тебя, сгорят в этом клубе, так и знай – сильный и тяжелый, он мог сейчас вжать ее в стену, удерживать за горло, сжимая его и поднять ан вытянутой руке, но не сделал этого.  Просто перехватил занесенную женскую руку в воздухе, сжав хрупкое запястье, но не с целью сломать его.
- Я не буду повторять это каждый раз, когда буду видеть твое лицо искаженное ненавистью, Лав, поэтому постарайся запомнить, даже не смотря на то, что ты блондинка.
Хватка за горло не ослабла, но он позволял дышать, правда, двигаться в подобном захвате было нереально, чтобы не умереть от удушья, да вроде никто и не пытался, просто сверлила взглядом, словно дрелью. Гордая, упрямая и своевольная, она точно не отступит. Вайс даже залюбовался, правда, не позволил себя этим отвлечь.
- Любое твое «ква» будет терпеть фиаско, если попытаешься строить козни, - он скривился, лизнув небольшую трещину на своей губе, кровь уже не шла, но щипало здорово – Твоя охрана тебя не спасет, а халупа, которую гордо величаешь клубом, может сгореть, стоит мне щелкнуть пальцами. За мной половина Лос-Анджелеса, за тобой два тупых амбала и несколько шлюх, ты проиграла.
Он окинул взглядом что-то за спиной Александры и хмыкнул, словно убедившись в собственных словах, последнюю фразу выдохнул в пухлые накрашенные помадой алые губы, а потом отпустил, точнее, оттолкнул от себя, вовремя прихватив за руку, чтобы не грохнулась на высоких каблуках, запутавшись в узком платье. Вторая рука неожиданно ухватила край этого самого платья, и послышался треск ткани, что поползла вверх, открывая весьма аппетитные участки кожи.
Как жалко, что здесь не было нужной публики, так бы забавно было видеть вытянутые рожи.  Стянув с себя пиджак, швырнул его Лав.
- Прикройся, а то вдруг кто увидит. – Кайл поправил манжеты, убедившись, что те не так уж и сильно заляпаны собственной кровью – Мы закончили я так понимаю, пиджак можешь не возвращать и так обобрали сегодня со своими ценами, а вещь еще и испортили. Оставь на память сожжешь на чучеле.
И Вайс, отсалютировав Александре, развернулся к ней спиной, насвистывая какую-то мелодию. Нужно было уходить, пока ей в голову не пришла новая забава.